И не было лучше брата   ::   Ибрагимбеков Максуд

Джалил-муаллим подумал про себя, что иГусейн постарел за эти годы и массаж делает хоть и хорошо, ни с кем в городе сравнить нельзя, но все же не так, как раньше, без прежнего рвения, силы уже

не те...

- Я сейчас вспомнил, - со вздохом сказал Гусейн, - как я в былые времена ногами тебя массировал. Помнишь? Теперь, пожалуй, не выдержишь.

Гусейн, войдя в раж, посредине массажа вскакивал ему с размаху на спину голыми коленками, вспомнил Джалил-муаллим и удивился: "Как это я выдерживал?" Видно, не только Гусейн стареть начал.

Гусейн принял душ и подступил к Джалил-муаллиму с рукавицей. Во время массажа с рукавицей Гусейн никогда не разговаривал, дело это тонкое, требующее особенного внимания, только с наиболее уважаемыми клиентами, каким являлся Джалил-муаллим, позволял себе Гусейн перекинуться двумя-тремя фразами. А настоящую беседу, опять же с наиболее достойными посетителями, вел ^он во время мыльного мытья. Мог Гусейн поддерживать беседу с любым понимающим человеком, свободно говорил на тему поэзии, старинным поклонником и знатоком которой издавна считался, не гнушался бесед и на душеспасительные темы, имел твердое мнение по любому вопросу морали и этики, разбирался во всех тонкостях внутренней и внешней политики, а так же был осведомлен и о тайных пружинах, при помощи которых сильные мира сего совершают крупные дела.