Юрьев день   ::   Куликов Геомар Георгиевич

А дед, отдышавшись малость, повел такую речь, прерываясь чуть не на каждом слове:

— Я князю Петру Васильевичуровно господу богу верил. И тому верил, что Митьку из холопства, как князем обещано, выкупим. И кабы кто сказал мне вчера еще утром, что он моего внука на пса променяет, тому бы в глаза плюнул.

Бабка вытерла взмокший дедов лоб полотенцем:

— Что уж теперь, после драки-то...

— Нет, мать. Драка-то, похоже, только начинается. — И гостю: — Справно ли твой хозяин живет?

— Попроще, нежели князь, однако жаловаться грех, — ответствовал с достоинством рытовский посланец.

— А отчего людей сманивает?

— Кто тебя, мил человек, сманивает? Сказано же, дадены царем Иваном Васильевичем верному слуге Ивану Матвеевичу земли немалые с угодьями лесными, лугами...

— Деревень, дворов много ли?

Помедлил рытовский приказчик, словно раздумывая: продолжать ли разговор аль закончить. Сказал-таки:

— Деревень да сел — шесть. Дворов в них — более нолуста. — И уколол, не стерпел: — Сколько курей да поросят в каждом дворе — не считал.

— Прости, государь, старика, — вступилась бабушка. — Отец его на этой земле родился. А кошка и та к своему месту привыкает.

Приказчик чуть голову наклонил: понимаю, дескать.

А дед, вновь глаза открыв, негромко, но внятно молвил:

— Трудно родные места покидать. Однако обманул меня, старика, князь жестоко. Нарушил свое слово. Да забыл, видать, что люди мы, слава богу, вольные. Потому передай Иван Матвеевичу, согласны мы, коли пожелает, переехать на его земли.