Брайтон бич авеню   ::   Молчанов Андрей

Его шестерки постоянно пасли публику возле таможни и в международном аэропорту, где ячея сетей мафии была попросторнее.

Провожая словоохотливого Геннадия в гостиную, Миша притворил дверь комнаты деда, мельком успев различить профиль старика, отрешенно сидевшего у окна и пусто взиравшего на стену, где мерно качался длинный бронзовый шток старых часов в застекленном футляре. Что видел дед и куда обращал свое зрение?

В прошлое, отсчитанное этими часами, памятными ему еще с детства, – семейной реликвией, пришедшей в дом этот от предков, неведомых внуку Мише и уже полузабытых им, дедом?…

– А я весь в делах, в ремонте, – докладывал между тем Геннадий, опуская коробки с деками на тахту. – Приходи, взгляни, какую себе ванную заделал… Бассейн, пол с подогревом… А то, знаешь, дети ночью пописать, к примеру… часто без тапочек, а кафель-то холодный… Ну, я трубы под него… Теплынь, красота… Кафель финский, как изразец…

– Эт ты верно, – соглашался Миша, доставая из секретера целлофановый пакет с деньгами, рассортированными на тысячи.

Каждая – переложена согнутой пополам сторублевой купюрой. – Во, какие бабки даю – одни стольники, – цедил озабоченно, вручая Геннадию есять пачек. – Опустился бы за такие бабки хоть на полтинник, а?

– Да какой такой полтинник? – грустно отвечал Гена, имевший, кстати, кличку Крокодил. – Я этот полтинник всего-то и наживаю… Я ж чего? Я ж только друзьям помогаю, я ж бедный…

Это вы – ротшильды!

– Помогаешь… сука… – бурчал Миша беззлобно. – Аферюга.