Лохматый   ::   Зиганшин Камиль

Пересиливая внезапно навалившуюся слабость, Федор Дементьевич воротился в избу.

Жена ждала у накрытого стола. Умывшись в прихожей, сел за него, прижался спиной к теплой печке и замер.

-- Ну, как съездил Федя? Видал молодых-то?

-- Видал... Живы - здоровы. Хоромы большие, со всеми удобствами. Даже топят газом. Обещают на недельку приехать... Помогут по хозяйству.

-- Да у них, поди, у себя в дому ничего не делано,-- робко возразила жена.

-- Ничего, у себя завсегда успеется.

-- Мясо-то продал?

-- А то нет! Мясо -- не редька, только свистни, -- Лапа нащупал завораживающе толстую пачку купюр и, вспомнив про подарок, вынул из другого кармана сверток.

-- Держи, -- развернул он цветастый платок.

-- Ой, спасибо, Федя! Ой, спасибо!.. А хорош-то как!

-- Будя трепаться, - грубовато оборвал Лапа, хлебая ложкой суп.

Примерив обнову у зеркала, жена еще более оживилась. На губах заиграла несмелая улыбка. Прибирая со стола, она сказала:

-- Пойду Лохматому супу снесу. Лапа чуть не поперхнулся.

-- Ложись-ка лучше, сам покормлю. Посмолю заодно перед сном, -торопливо возразил он, -- да и Гнедко скоро поить.

И взяв миску, вышел на свежий воздух. Покурил. Напоил Гнедко. Опять покурил. Сколько не старался Лапа заставить себя думать о происшедшем, как неизбежном и оправданном, но гибель Лохматого занозой сидела в мозгу, палила огнем.

В постели Лапа без конца ворочался с боку на бок.