Третейский судья   ::   Лаврова Ольга

Коваль завибрировал, но голосом владеет прекрасно:

– Я получал австрийское гражданство как Янов.

– А кто вы в действительности? – спрашивает Зна­менский.

– Естественно, Янов. Пока мне не докажут, что я ошибаюсь.

– Разумная позиция… Вас не интересует, откуда сомнения на ваш счет?

– Полагаю, вы все равно расскажете. – Коваль ви­дит, что теперь разговор и пошел такой, какого он опасался.

– Расскажем, конечно, – Знаменский «передает эс­тафету» Томину.

– Вы посещаете могилу женщины, которую назвали своей матерью. Однако она не мать Янова, – жестко говорит Томин.

– Не стыдно устраивать подобную слежку? – Коваля передергивает, ему гадко, что за ним подглядывали.

– Есть немножко, – признает Знаменский, и затем они с Томиным молчат, давая понять, что ждут объяс­нений.

Коваль придумывает, как выкрутиться:

– Да, разумеется, она, – он не смог выговорить «не моя мать», – не мать Янова.

– Чья же?

– Олега Ивановича Коваля. Уважаемый бизнесмен. Перед моим отъездом из Вены просил навестить могилу. На кладбище я назвался сыном просто для удобства.

– Вы там бываете то и дело, – Томин в откровенную пользуется материалами наружного наблюдения.

– Люблю кладбищенскую тишину.

– Есть фотография: вы на коленях перед этой моги­лой. Посторонний человек?

Коваль оборачивается к Томину и рассматривает его как бы в задумчивости.

– Возможно, я что-то там приводил в порядок и это была удобная поза.