На берегах Горыни и Случи   ::   Струтинский Николай

— Видишь, Степан, — выкручивался я, — сегодня село кишело немцами и записку атаман не рискнул писать. К тому же, он обещал быть у тебя в конце недели.

Наспех придуманная версия убедила Степана.

— Ладно! — повеселел он и, побежав к сараю, вытащил из-под соломенной крыши наган и мешочек с патронами.

— Вот и все! — закончил Жорж.

— Эх, знал бы атаман, как мы его провели, свирепый предъявил бы ультиматум! — шутили братья.

— Обманули его тонко, пусть свирепеет, это его дело, а наган в наших руках! — торжествовал Жорж.

Из разведки вернулся отец. Он рассказал много новостей. Больше всего нас возмутило предательство кулаков и буржуазных националистов.

Страшнее зверя был Пётр Присяжнюк из села Дмитровки. Он прошёл обучение в специальной разведывательной школе в Германии, хорошо владел немецким языком. С самого начала оккупации служил офицером гестапо в городе Ровно. Начал свою «деятельность» с того, что вместе с другими предателями ворвался в дом Лукьяна Ткачука, связал ему руки и бросил в подвал. Потом жестоко пытал. Лукьян держался мужественно. Стойкость патриота бесила истязателей. Они отвезли его на хутор и, согнав крестьян, требовали, чтобы Ткачук публично клеветал на Советскую власть.

— Это вы грабите людей! — гневно бросил Ткачук палачам. — Это вы убиваете наших детей и насилуете женщин!

— Говори правду! — ударом рукоятки револьвера Присяжнюк рассёк Ткачуку губы.