Три трупа и фиолетовый кот, или роскошный денек   ::   Качановский Алоиз

— А черная действительно не совершала самоубийства? — спрашивает Ванда. — Может быть, Майка все-таки права? В конечном счете можно как-то выстрелить себе в спину, правда?

— А какого черта она стала бы стрелять себе в спину?

— Что ты будешь делать со всем этим, Монти?

— Позвоню сейчас Роберту, пускай он ломает, голову. Пумс, выйди на балкон и посмотри — этот полицейский еще прогуливается внизу.

Пумс выходит на балкон и через минуту возвращается.

— Его не видно, но, может быть, он под навесом? Зато я видела кельнершу, минуту назад она вошла в бар.

— Ее отпустили, это хорошо. Теперь я хотел бы сделать еще одну попытку. Ванда, поможешь мне?

— Что мне делать? — спрашивает Ванда.

— Вот тебе ключ от моей квартиры. Поднимайся наверх, войди туда и подожди меня. Я на минутку спущусь вниз. Ты, Пумс, остаешься здесь и ожидаешь Роберта, все понятно?

Я беру револьвер, выхожу на улицу, замечаю, что полицейский стоит в дверях бара и прислушивается к рассказу кельнерши об ее переживаниях в отделении полиции. Обхожу угол дома, открываю дверцу от наружной лестницы, поднимаюсь на третий этаж, по галерее пробираюсь к окну моей кухни.

— Ванда! — кричу я. И Ванда мгновенно показывается в дверях между комнатой и прихожей. Проходит через прихожую, входит в кухню, приближается к окну.

— Ты проверил, можно ли попасть в квартиру таким образом? Наверное, это невозможно, — говорит она, хватаясь за вделанную в стену решетку.