Непобежденные   ::   Фолкнер Уильям

Дознались, что Грамби отчего-то или от кого-то захворал желудком -- отрыгаться ему стало убивание женщин и детей. -- Он и чужак глядят друг на друга. -- Может, не сезон сейчас охоты на женщин и детей. А может, общественное мнение того не одобряет -- Грамби же теперь, скажем так, фигура общественная. Здешний люд притерпелся к тому, что наших мужчин убивают, и даже выстрелами сзади. Но даже янки так и не научили нас терпеть убийство женщин и детей. И, видно, кто-нибудь напомнил про это Грамби. Верно говорю?

Глядят друг на друга в упор.

-- Но ты-то, старик, ведь не женщина и не ребенок, -- проговорил чужак. Встал легким движением, повернулся к лошади, огонь костра блеснул в его глазах.

-- Пора ехать, -- сказал, расправляя поводья. Поднялся в седло, положил свои черноволосатые ручки на переднюю луку; глядит сверху на нас -- на меня и Ринго.

-- Значит, хотите поймать Эба Сноупса, -- говорит. -- Им одним и ограничьтесь, вот вам мой совет.

И повернул кобылу. Я подумал: "Любопытно, знает он, что у нее правая задняя подкова слетела?" -- и тут Ринго крикнул: "Берегись!" -- и, по-моему, сперва метнулась вскачь пришпоренная лошадь, а уж потом сверкнул выстрелом пистолет чужака; и лошадь скачет прочь, а дядя Бак лежит на земле, ругается, орет и свой пистолет из брюк тащит, и мы все трое, толкаясь, тащим этот пистолет, он зацепился мушкой за подтяжки, а мы толкаемся и тащим, а дядя Бак бранится, задыхаясь, и топот скачущих копыт глохнет вдалеке.