Ниссо   ::   Лукницкий Павел Николаевич

От ветра и снежной пыли глаза слезились, слезы, смешанные с кровью, выступавшей из рассеченных льдинками лиц, тут же заерзали, причиняя острую боль...

Швецов понимал, что, если ветер хоть немного усилится, катастрофа неизбежна. И раздумывал: не лучше ли, пока не поздно, пока люди еще не окончательно обессилели, повернуть назад? Но мгновениями в разрывах мятущегося темного облака уже виднелась седловина перевала. До него оставалось не более трехсот метров. Швецов взглянул на часы, - было восемь с половиной часов вечера, солнце уже давно скрылось за гребнем горы, с неприятной быстротой надвигались сумерки.

Швецов опасался, что, даже достигнув перевала, но попав в свирепую снежную бурю, отряд окажется в ледяной ловушке и, потеряв в темноте и снежном буране направление, замерзнет. Он снова подошел к Худододу и молча, глазами, спроси его: продолжать ли путь? Худодод, сам вконец измученный, не отрываясь смотрел на подступившее вплотную облако, прислушивался к ветру, напряженно думая, что-то рассчитывал. Потом оглянулся на растянувшихся по склону красноармейцев, облизнул свои окровавленные губы и решительно махнул рукой, показывая: надо идти. Швецову нравился этот молодой и решительный парень: чувствовалось, что ему, безусловно, можно довериться.

И, повернувшись к бойцам, Швецов закричал:

- Еще немного, ребята! Облако расходится, скоро ветром его унесет!

Бойцы ничего не ответили, но сидевшие на снегу приподнялись и снова медленно поползли вверх.

И в самом деле, чем ближе подбирался отряд к гребню, тем слабей становился ветер.