Остров, или христиан и его товарищи   ::   Байрон Джордж Гордон

Глух волн бессонных одношумный ход,

Как раковины рокот, эхо вод,

Что, от родных сосцов отлучена,

Малютка бездн глухих, не знает сна

И молит детским неутомным стоном

Не разлучать ее с глубинным лоном.

В угрюмой дреме никнет тень дубров,

И реет птица в свой пещерный кров.

Разверзшихся небес поят озера

Святую жажду чающего взора.

XVIII

Чу, - звук меж пальм, - не тот, что мил

влюбленным,

Не ветерок в безмолвьи усыпленном...

То не был ветра вздох вечеровой,

Играющий на арфе мировой,

Когда струнам гармоний первых - борам

По долам эхо вторит странным хором.

То не был громкий клич тревоги бранной,

Рушитель чар, родной, но нежеланный.

Не филин то заплакал, одинокий,

Невидящий отшельник лупоокий,

Что жуткой жалобой поет в тиши

Пустынную тоску ночной души.

То - долгий был и резкий свист (морей

Так свищет птица), - свист питомца рей

И снасти смольной... Хриплый голос зова

Чрез миг: "Эй, Торквиль! Где ты, брат?

Здорово!"

- "Кто здесь?.." И Торквиль ищет, чей привет

Ему звучит из мрака. - "Я!" - ответ.

XIX

И потянул во мгле благоуханной,

Пришельца возвещая, запах странный.

С фиалкой ты смешать его б не мог;

Нет, с ним дружней в тавернах эль и грог!

Был выдыхаем он короткой, хрупкой,

Но Юг и Север продымившей трубкой.