Остров, или христиан и его товарищи   ::   Байрон Джордж Гордон

II

Простерлася незыблемой пятой

Скала далече в море. Вал крутой

По ней в час бури, предводя бойцов,

На приступ лезет, и стремглав с зубцов

В глубь падает, где полчища бушуют,

Под белым знаменем утес воюют.

Но тих прибой. Томима жаждой злой,

В крови, без сил, стеснилась под скалой

Горсть беглых, - но с оружьем, - гордой воле

Не изменив и в безысходной доле.

Не вовсе мужи разучились мыслить:

Спасительней упорствовать, чем числить

Опасности, и что им суждено,

Они, дерзнув, предвидели давно.

Но в них жила надежда - не прощенья,

Забвенья только, или небреженья,

Надежда, что ловец и не найдет

Их логова в дали пустынных вод.

Надежда пела - отошла забота

Последнего с отечеством расчета.

Их грешный рай, их изумрудный скит

Святой их воли - боле не таит.

Их чувства лучшие на них самих

Обрушились; день судный дел лихих

Настал. Гонимым и в отчизне новой,

Им каждый шаг ко плахе путь готовый.

Лазейки нет. Дружины островные

Сплотились с ними за поля родные,

Союзники, - с копьем и булавой.

Но что доспех Геракла боевой

Меж серных чар и волхвований громных,

До схватки бьющих воинов огромных?

Как веянье чумы, дохнув, их сила

Не храбрым лишь, но храбрости могила!

Полк белый бился храбро. Свершено,

Что против силы слабому дано.