Островитяне   ::   Лесков Николай Семенович

Ида сама рассказала мне, что они прекращают торговлю и переселяются к Шульцу.

- Вы ведь, - опросил я, - нехотя это делаете, Ида Ивановна.

Девушка помолчала, сдвинула слегка брови и отвечала:

- Нет... все равно уж! Пусть будет как маме угодно.

- Ваш век, можно думать, длиннее Софьи Карловниного.

- Если мама умрет, я тогда поеду к Мане, - произнесла Ида скороговоркой и, быстро распахнув окно, добавила: - Фу, господи, как жарко!

Она высунула головку за окно, и мне кажется, она плакала, потому что когда она через минуту откинулась и снова села на стул, у нее на лбу были розовые пятна.

- Фриц идет, - проговорила она, принимаясь за оставленную работу.

Я посмотрел в окно, никого не было видно.

- Он далеко еще, не увидите.

- А как же вы-то его увидали?

- Я не вижу его. - Ида улыбнулась и добавила: - Мой нос полицеймейстер, я его сигару слышу.

В эту минуту щелкнула калитка палисадника и под окном действительно явился Шульц.

Не знаю почему, я не поднялся, не заявил ему о своем. присутствии, а остался вовсе не замечаемый им по-прежнему за простенком.

- Ну да, - начал Шульц, - я всегда говорил, что беды ходят толпами.

- Тише, - проговорила Ида.

Она встала, затворила дверь из магазина в комнаты и снова села на свое место.

- Что такое?

- Вот что, - начал Шульц, - Маня оставила мужа. Ида вскочила и стала у шкафа. Шульц говорил голосом нервным и дрожащим.

- Мне вот что пишет муж ее.