Пути-перепутья (Пряслины - 3)   ::   Абрамов Федор Александрович

Когда тут расчистки делали? Лет тридцать - сорок?

Лукашин мог на это возразить: до корчевки ли теперь здесь, на Копанце, когда у них рядом, под боком, зарастают кустарником поля? Но Подрезов уже пошагал к шалашу.

Шалаш стоял на открытой веселой поляне, под пушистой елью, густо осыпанной розовой, налитой смолой шишкой. Крыша двойная: и собственное перекрытие, и сверху еще навес из еловых лап. Никакой дождь не страшен.

Отмахиваясь от комарья. Подрезов заглянул в шалаш, выстланный свежим сеном.

- Тут ночуешь?

- Иной раз тут, - ответил Михаил. - Коней-то не все равно за пять верст гонять.

Подрезов кивнул на Тузика, не спускавшего с него глаз, - казалось, и тот разбирался, кто тут главный.

- Ну, с таким зверюгой не страшно. У тебя все в порядке? - И сразу же предупредил: - Насчет фуража не говори. Мне и Анфиса всю плешь переела. Да и вообще сам знаешь: пока первую заповедь не выполним, никакой речи быть не может.

Михаил, казалось, проникся государственной озабоченностью хозяина района по крайней мере, принял его слова как должное.

- Ну так что же? Есть ко мне вопросы? - повторил Подрезов.

Михаил поглядел на Тузика, зажавшего меж лап берестяное корытце, из которого его кормили, покусал губы: что бы такое спросить, чтобы и Подрезова не поставить в неловкое положение и чтобы в то же время было важно для него, Михаила?

Вспомнил!

- Да, вот что, Евдоким Поликарпович! У меня тут сопленосые - братишки, значит, натворили... Помните, еще в училище ремесленное помогали мне их устраивать?

- Помню. Как же!

- Ну дак не знаю, что теперь с ними. Тут недавно домой прибежали.