Семь дней творения   ::   Максимов Владимир Емельянович

И поздние слезы высветили прошлоечистым и ровным светом.

X

И ЕЩЁ...

Собрание уже подходило к концу, когда слова попросил Парамошин. Сытым колобком выкатился он из зала на сцену, разместил за неказистой клубной трибуной свое объемистое тело, внушительно откашлялся и, ловко округляя фразы, заговорил:

- Международное положение чревато, товарищи. Мировой империализм точит клинки. Классовый враг не дремлет. Энтузиазм кипит на стройках пятилеток. Наша задача обеспечить на транспорте железную дисциплину и бесперебойность движения. Успехи в этом деле по нашей дистанции налицо. Но имеются, товарищи, тревожные факты. Не на высоте у нас борьба с пере-житками. Есть такие, что детей крестют. А также иконы у некоторых. И даже из партийных рядов... Вот здесь присутствует главный кондуктор товарищ Лашков. На дистанции его хорошо знают. Старый партиец, в гражданскую комиссарствовал на дороге. А в доме у него и посейчас цельный иконостас, хоть выставку устраивай. Так, товарищи, не пойдет. Враг начеку. Его хлебом не корми, дай только наше послабление...

Зал восторженно загудел:

- Позор!

- Пусть отвечает перед собранием!

- Да хватит вам тень на плетень наводить, что мы, Лашкова не знаем, что ли?!

- Факты - упрямая вещь.

- Демагогия!

- Выйди и скажи.

- И скажу!

Взывая к тишине, оратор привычно помахал пухлой ладошкой и бодренько продолжил:

- Враг начеку, товарищи. Капитал старается бить нас параллельно нашей перпендику-лярности.