Школа   ::   Козлов Владимир

Там в закутке за перегородкой работает расточник — маленький сухой мужик. С его стороны перегородка обклеена голыми бабами и футболистами. Расточник достает из шкафа банку чернила — 0,7 — и три стакана. Ножом срывает пластмассовую пробку и наливает сначала Медведю, потом мне, потом себе. Выпиваем — и сразу по второй. Пузырь уходит за две минуты.

— Что-то мало, — говорит Медведь.

— Ясный пень, мало. Ты бы еще полцеха сюда привел. Самим тут — всего ничего, а он еще пацана приволок.

— Ты не кати на парня бочки. Он — свой человек. Кроме того, мы его можем за добавкой отправить. Ты в каком, говорил, живешь? В сто сорок восьмом? Так у вас там на первом этаже точка — баба самогонку продает. Пообедаешь — купи пузырь, а?

— Ты что, охуел? Как это пацан будет брать в своем доме?

— Ничего, возьму — не в первый раз. Тем более что это в моем подъезде.

— Ну вот, видишь? Я же говорил — свой пацан.

Медведь сует мне в руку мятые рубли и трульники.

Я иду домой, жру, потом спускаюсь на первый к Антоновне. По правде, я у нее сам еще ни разу не брал. С пацанами пару раз брали, но ходил не я, в своем подъезде как-то было несолидно. А сейчас — все по херу.

Звоню, Антоновна открывает. Она в грязном халате, седые патлы растрепаны — видно, сама бухая. Я сую ей деньги и говорю:

— Одну.

Узнала меня, не узнала — не волнует. Я стою в дверях и жду, пока она звенит на кухне бутылками — видно, переливает. Потом приносит мне бутылку из-под «Столичной».