Спокойствие не восстановлено   ::   Куликов Геомар Георгиевич

За красотой часто — пустота. Или того хуже — мерзость и подлость. А здесь, — кивал в сторону книжных завалов, — поэзия и мысль, доступные любому бедняку. У меня тот покупает, кому они подлинно нужны, кому они хлеб и воздух, а не прихоть или баловство от безделья.

Новый помощник Николая Ивановича до всех разговоров понял, что предстоит ему служить в лавке не совсем обычной. Перед тем как привести его сюда, студент Викентий предупредил:

— Помни, Егор, обо всем, что увидишь и услышишь в лавке, — никому ни слова. Вверяю тебя очень хорошему человеку, смотри не оплошай.

Мог ли Гошка — а проницательный читатель, вероятно, понял, что это был именно он, — подвести людей, которым он обязан своим спасением и нынешней безопасностью?

Гошка еще в Никольском догадался, что Викентий приехал туда не только ради него и еще меньше ради Николаши. Была у студента какая-то своя цель, которую Гошка не вполне разумел, однако определял Сухаревским словом «политика». Различный смысл в него вкладывался и разное отношение было в зависимости от того, кто его произносил. В устах деда, например, оно звучало неодобрительно, потому что «политика» значило — против царя. А идти против царя… Гошке от такой мысли делалось жутко.