Спокойствие не восстановлено   ::   Куликов Геомар Георгиевич

— То есть?

— Ну, чем занимаетесь?

Глаза Николая Ивановича с еще большей, чем обычно, внимательностью смотрели на Гошку и, как тому показалось прищурились в усмешке:

— Продаю книги.

— Это я знаю. А на самом деле?

Николай Иванович перестал улыбаться. Помолчал немного, словно раздумывая. И, не отводя взгляда, сказал:

— На самом деле — я революционер.

У Гошки отвисла челюсть и глаза только что не выкатились из орбит. Вот это да!

— И вы против… — запнулся Гошка.

— Да, мы против царя.

— И вы, — вдруг осенило Гошку, — не Николай Иванович?!

— Совершенно верно, Георгий. Я такой же Николай Иванович, как ты Кирюха.

— А как вас зовут на самом деле?

— Вот об этом, мой дорогой, как-нибудь в другой раз. Ты и так узнал сегодня, я полагаю, довольно много.

Глаза Гошкиного хозяина опять чуть улыбались.

— Да уж! — вполне искренне воскликнул Гошка.

— Видишь ли, при любой подпольной работе…

Гошкины глаза опять округлились.

— …Да, именно так называется то, чем мы занимаемся, нужна не только предельная осторожность, но и доверие по отношению к людям, которые того, понятно, заслуживают.

Гошка не уразумел смысла последней фразы. Николай Иванович, открыв один из ящиков конторки, вынул небольшую коробку. «Патроны к револьверу системы „Бульдог“, 24 шт.», — прочитал Гошка, и лицо его залилось свекольным цветом.

Во время каменского бунта, в самую драматическую его минуту, когда Гошка прыгнул на Стабарина, тот, выстрелив неудачно в Мартына, обронил револьвер. А Гошка, в последовавшей суматохе, поднял. Сразу о том никому не сказал.