JК
Спокойствие не восстановлено :: Куликов Геомар Георгиевич
Страница: 140 из 209Потом неловко сделалось, выходило, вроде украл. И от Николая Ивановича утаил.
Вечером зашел Викентий. Они с Николаем Ивановичем долго о чем-то беседовали в задней комнате. И по тому, как на него посмотрел, уходя, студент, Гошка догадался, что и о нем шла речь. И должно быть, говорили хорошее, потому что Викентий глянул на него весело и ободряюще.
В субботу ездили на рыбалку, где Николай Иванович на пустынном, заросшем густым кустарником берегу учил Гошку стрелять из револьвера. Дело это оказалось куда более мудреным, чем Гошке всегда представлялось. Он мазал по цели, в которую, казалось, просто нельзя было не попасть. Но мушка плясала в прорези прицела, при каждом выстреле револьвер откидывало в руке — словом, позор, да и только.
— Гляди!
В руках Николая Ивановича сверкнул тяжелый длинноствольный револьвер.
— Знаешь, что это такое?
Вот где впору было поклониться мастеру Михайле!
— «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра! — выпалил единым духом Гошка.
Николай Иванович переглянулся с Викентием. Студент одобрительно улыбнулся:
— А ты как думал!
— Придется и нам показывать, на что мы способны, — сказал Николай Иванович.
Он прикрепил к стволу старой ракиты неведомо откуда взявшуюся у него в руке карту — пикового туза — и, отсчитав от него тридцать шагов, прицелился. Грохнул выстрел — в левом верхнем углу появилось черное пятно.
Вечером зашел Викентий. Они с Николаем Ивановичем долго о чем-то беседовали в задней комнате. И по тому, как на него посмотрел, уходя, студент, Гошка догадался, что и о нем шла речь. И должно быть, говорили хорошее, потому что Викентий глянул на него весело и ободряюще.
В субботу ездили на рыбалку, где Николай Иванович на пустынном, заросшем густым кустарником берегу учил Гошку стрелять из револьвера. Дело это оказалось куда более мудреным, чем Гошке всегда представлялось. Он мазал по цели, в которую, казалось, просто нельзя было не попасть. Но мушка плясала в прорези прицела, при каждом выстреле револьвер откидывало в руке — словом, позор, да и только.
— Гляди!
В руках Николая Ивановича сверкнул тяжелый длинноствольный револьвер.
— Знаешь, что это такое?
Вот где впору было поклониться мастеру Михайле!
— «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра! — выпалил единым духом Гошка.
Николай Иванович переглянулся с Викентием. Студент одобрительно улыбнулся:
— А ты как думал!
— Придется и нам показывать, на что мы способны, — сказал Николай Иванович.
Он прикрепил к стволу старой ракиты неведомо откуда взявшуюся у него в руке карту — пикового туза — и, отсчитав от него тридцать шагов, прицелился. Грохнул выстрел — в левом верхнем углу появилось черное пятно.