JК
Волк в бабушкиной одежде :: Сан-Антонио
Страница: 65 из 143Примо, носопырка по-молдавски, с растяжением смежного хряща; диксио, пармантьерский батат в соусе; трозио, удар коленом по-кавказски с модерато-кантабиле. Фуасса быстро превращается в жалкий лоскут. Тройной кульбит через всю комнату, и рантье заканчивает свой путь в камине, как новичок на ринге, принявший хлебалом локомотив.
Я заштукатуриваю Толстяка. У него бреши в черепной броне. Пинюш останавливает кровотечение из них с помощью носового платка, который мог бы служить черным флагом над зданием, где приютилась эпидемия чумы.
– По какому удивительному случаю ты здесь, Толстище? – осведомляюсь я, как только бонсеньор Берю подремонтирован.
– По тому случаю, что ты, кусок куска того, что я и произносить не хочу, засветил меня перед моей Бертой, – парирует он.
– Я поссорил тебя с любимой?
– Вот именно! Наговорил черт-те чего про какую-то крошку, Берта заглотнула наживку. Я клялся ей, что ты пошутил, а она не поверила, и выгнала из дома. И это когда я на режиме! Соображаешь! Я плакал, умолял, но она не хотела ничего слушать. Собрала мой чемод и выкинула нас на улицу вместе с Сахарой-Бернар.
Я заштукатуриваю Толстяка. У него бреши в черепной броне. Пинюш останавливает кровотечение из них с помощью носового платка, который мог бы служить черным флагом над зданием, где приютилась эпидемия чумы.
– По какому удивительному случаю ты здесь, Толстище? – осведомляюсь я, как только бонсеньор Берю подремонтирован.
– По тому случаю, что ты, кусок куска того, что я и произносить не хочу, засветил меня перед моей Бертой, – парирует он.
– Я поссорил тебя с любимой?
– Вот именно! Наговорил черт-те чего про какую-то крошку, Берта заглотнула наживку. Я клялся ей, что ты пошутил, а она не поверила, и выгнала из дома. И это когда я на режиме! Соображаешь! Я плакал, умолял, но она не хотела ничего слушать. Собрала мой чемод и выкинула нас на улицу вместе с Сахарой-Бернар.