JК
Волк в бабушкиной одежке :: Дар Фредерик
Страница: 54 из 142Она, правда, не умеет печатать,но вяжет не хуже любой машинистки... Скажи, Сан-А, ты мог бы замолвить словечко перед Стариком?
Пока я собираюсь ответить, раздается трезвон внутреннего трубофона. Хотите - верьте, хотите - займитесь прочисткой нижних дыхательных путей древних греков, но это именно Большой Босс требует любимого Сан-Антонио.
- Подожди меня, есть о чем побеседовать, - говорю я Пино. - Сползаю повидаться с Оболваненным[9].
Человек с очищенной от растительности макушкой меряет меня взглядом с головы до ног еще с порога своего мрачного кабинета. У него вид радушного человека, чью жену вы задушили, дочь изнасиловали, автомашину раскурочили, деньги отняли, а тещу оставили ему. На столе перед ним шесть газет. Он нервно пианинит пальцами по их титульным листам.
- Так, так, Сан-Антонио! - восклицает лишенный подшерстка. Хорошенькие новости я узнаю. Что это значит? Теперь уже убивают людей, которых вы навещаете?
- Я предполагал это обсудить с вами, господин Директор.
- Вы предполагали! - тон у него такой, как у того тупого, которому тунцеловы из города Тонона толкнули тонну тунца (в масле[10]).
- Если бы вы дали себе труд выслушать, - перебиваю я так сухо, что приди кому мысль разгладить его лысину, пришлось бы ее сначала сбрызнуть.
Он собирается взорваться, но фитиль гаснет по пути.
- Что ж! Я слушаю вас, Сан-Антонио.
В выверенных словах я повествую ему про все предыдущее. Он слушает меня, не шевельнув и бровью, которая заменяет ему шевелюру.
Пока я собираюсь ответить, раздается трезвон внутреннего трубофона. Хотите - верьте, хотите - займитесь прочисткой нижних дыхательных путей древних греков, но это именно Большой Босс требует любимого Сан-Антонио.
- Подожди меня, есть о чем побеседовать, - говорю я Пино. - Сползаю повидаться с Оболваненным[9].
Человек с очищенной от растительности макушкой меряет меня взглядом с головы до ног еще с порога своего мрачного кабинета. У него вид радушного человека, чью жену вы задушили, дочь изнасиловали, автомашину раскурочили, деньги отняли, а тещу оставили ему. На столе перед ним шесть газет. Он нервно пианинит пальцами по их титульным листам.
- Так, так, Сан-Антонио! - восклицает лишенный подшерстка. Хорошенькие новости я узнаю. Что это значит? Теперь уже убивают людей, которых вы навещаете?
- Я предполагал это обсудить с вами, господин Директор.
- Вы предполагали! - тон у него такой, как у того тупого, которому тунцеловы из города Тонона толкнули тонну тунца (в масле[10]).
- Если бы вы дали себе труд выслушать, - перебиваю я так сухо, что приди кому мысль разгладить его лысину, пришлось бы ее сначала сбрызнуть.
Он собирается взорваться, но фитиль гаснет по пути.
- Что ж! Я слушаю вас, Сан-Антонио.
В выверенных словах я повествую ему про все предыдущее. Он слушает меня, не шевельнув и бровью, которая заменяет ему шевелюру.