Волк в бабушкиной одежке   ::   Дар Фредерик

- Я же у тебя не прошу на сигареты! Если не хочешь говорить серьезно, будем объясняться жестами!

- Три?

- Скажем, пять кусков и заметано!

- Это много!

- Для твоей бедной шкуры, да. Но поскольку она твоя, и ты за нее держишься... О'кей, ты мне даешь кость?

- Ну, раз это необходимо. А где гарантия, что вы не вернетесь опять, что вы будете молчать?

Я жду протеста моего коварного сослуживца, но слышу огромный - что там: преогромный - раскат хохота, который подвергает другого в ступор.

- Бедный простофиля, - грохочет Берюрье, - ты поверил в мои сказки? У меня что, вид вымогателя, да?

- Но, но, - начинает опять бормотать рантье.

- Это была ловушка, - провозглашает умник Берю. - Я не был здесь и ничего не видел. Но я хотел получить-с признание.

- Я ни в чем не признался! - протестует полупомешанный Фуасса.

- Нет, но ты был готов отстегнуть пятьдесят тысяч новеньких за мое молчание.

- Это неправда!

- Не простестуй. Видишь у меня в руках чемоданчик? Внутри у него мегалофон. Я записал всю нашу болтовню, и это смешнее, чем два мешка смеха.

Хохот Берю и сразу же крик боли того же Берю. Самое время появиться на сцене. Мы рвем в салон: Пино, Сахара-Бернар и я - сам. И там обнаруживаем Берюрье, завалившегося на коврик с раной на голове. Над ним папаша Фуасса подымает второй раз громадные каминные щипцы:

- Положите ваши щипчики для сахара, Фуасса! - рычу я, направляя на него мой рабочий инструмент. Он испускает крик испуга и опускает руку. Момент настолько капитален, как капитальный ремонт вашего дома.