Три конца   ::   Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович

Тит схватил его за волосы и принялся колотить своею палкой что было силы. Гибкий черемуховый прут только свистел в воздухе, а Макар даже не пробовал защищаться. Это был красивый, широкоплечий парень, и Ганне стало до смерти его жаль.

– Будешь по ночам пропадать, а?.. – кричал на всю улицу Тит, продолжая работать палкой. – Будешь?..

– Хорошенько его, – поощрял Деян Поперешный, который жил напротив и теперь высунул голову в окошко. – От рук ребята отбиваются, глядя на хохлов. Ты его за волосья да по спине… вот так… Поболтай его хорошенько, дольше не рассохнется.

– Тятя, прости! – взвыл Макар, валяясь по земле.

Эта сцена привлекла общее внимание. Везде из окон показались туляцкие головы. Из ворот выскакивали белоголовые ребятишки и торопливо прятались назад. Общественное мнение безраздельно было за старика Тита, который совсем умаялся.

– Буде тоби хлопца увечить, – вступилась было Ганна и даже сделала попытку схватить черемуховую палку у расходившегося старика.

– Убирайся, потатчица, – закричала на нее в окошко Палагея. – Вишь выискалась какая добрая… Вот я еще, Макарка, прибавлю тебе, иди-ка в избу-то.

– Што взяла, старая? – накинулся Деян из своего окна на Ганну. – Терешка-то придет из машинной, так ты позови меня поучить его… А то вместе с Титом придем.

Но старая Ганна уже не слушала его и торопливо шла на свою хохлацкую сторону с худыми избами и пьянчугами хозяевами.

– А бог с вами! – бормотала она, шаркая сапогами по земле.