Уайнсбург, Огаё   ::   Андерсон Шервуд

Когда она подошла и опустилась на колени возле его кресла, он обнял ее и стал горячо целовать.

- Я проплакала всю дорогу до дому, - пыталась она закончить рассказ о своей безумной поездке, но он не слушал ее.

- Милая! Милая, хорошая! Милая моя, хорошая! - шептал он, и ему казалось, что он обнимает не изнуренную женщину сорока одного года, а красивую невинную девушку, каким-то чудом вырвавшуюся из кожуры изнуренного женского тела.

Женщину, которую он тогда обнимал, доктор Рифи больше не видел до самой ее смерти. В тот летний день они чуть не стали любовниками в его кабинете, но им помешало пустячное, почти нелепое происшествие. Когда мужчина и женщина крепко обнялись, по лестнице вдруг затопали чьи-то ноги. Пара вскочила и замерла, дрожа и прислушиваясь. А шумел на лестнице приказчик мануфактурной компании "Париж". С грохотом он швырнул пустой ящик на кучу рухляди в коридоре и затопал вниз. Элизабет ушла тут же. То, что оживало в ней, когда она разговаривала со своим единственным другом, разом умерло. Она была почти в истерике, как и доктор, и не хотела продолжать разговор. Элизабет шла по городу, и кровь еще пела в ней, но, когда она свернула на Главную улицу и увидела огни "Нового дома Уиларда", ее затрясло, колени подогнулись, и она испугалась, что упадет.

Последние несколько месяцев больная женщина прожила в нетерпеливом ожидании смерти. И шла дорогой смерти, ее желая, к ней стремясь.