Великий стол   ::   Балашов Дмитрий Михайлович

— Какой такой переславской? — не понял Мишук сразу. — Переславль наша, московская отчина, а тута Тверь!

— Дак я давно уж… с Дюденевой рати ушел, с батькой еще, с Прохором, в Тверь побегли тогды, батьку дорогой похоронили, ну а я с женкой сюды подались, на тихие места. Вот те и тихие… И всюю жисть нам порушили, нехристи окаянные…

Что-то знакомое, что-то слышанное давным-давно начало припоминаться Мишуку. Да нет, куда! Такого и не бывает! Поперхнувшись, он отмотнул головой. Нет, конечно, нет! Батина дружка тута стретить? Такого и в сказках не выдумают!

Успокоившись несколько, все же вопросил, чтобы снять сомнение с души:

— Из самого Переславля али из села какого?

— Из села. Княжево село прозывается. Ты сам-то, случаем, не переславской? Ну, дак знашь тогды, от Клещина-городка невдале стоит.

Мишук глядел и не верил. А старик уже и вновь понурил голову, все так же тупо глядя в огонь, дожевывал хлеб.

Мишук наклонился к нему, тронул за плечо. С чего-то щекотно стало в горле.

— Ты, тово, не выдумал ето все?

— Чегой-та? — не поняв, вскинулся старик и повторил: — Чегой-та? В сарай идтить?

— Ты, тово, из Княжева, из самого Княжева? — спрашивал Мишук, чуя, что ежели старец не соврал, то это беда и беда непоправимая. — Може, из другой деревни какой?

— Княжевски мы! — отмолвил старец, недоумевая.