Выстрел купидона   ::   Булычев Кир

Я этого солдата каждую ночь во сне видел, он на меня смотрит и говорит, ты забыл ее шляпу в колодец положить, понимаете? И нет никакой гарантии, что он не стоял там раньше. А у меня еще масса работы, потому что прощание с любимой - это значит, чтобы от нее не осталось никаких следов на земле, кому нужны следы, если нет человека, вы меня понимаете?

В нем была такая настойчивость, такое смятенное и нелепое стремление донести до Зои Платоновны свои давние переживания, свою память, что стало страшно, будто его губами говорил совсем другой человек, тот, что остался в нем с прошлых лет, и тот, который видел во сне какого-то солдата.

- Вы знаете, как я любил Веру, этого никто не может представить. И пускай она для меня навсегда останется молодой, это можно понять, а?

- Вы хотите сказать, что Вера умерла? - перебила его Зоя Платоновна.

- Умерла? Исчезла? Нет её, не может быть. А может, и не было. Конечно, ее не было… Покажите ваш паспорт, гражданка! - Сестра шла по дорожке. Зоя Платоновна увидела ее и помахала рукой. Та поняла. Подбежала.

- Ну что вы, Иван Макарыч, - сказала она, наклоняясь над стариком. - Вам же нельзя волноваться. Что вам доктор говорил - нельзя волноваться…

- Пускай она уйдет! - вдруг закричал старик. - Пускай ее не будет! Она копает могилы. Она хочет закопать, закопать колодец, закопать меня…

- Вы лучше уходите, женщина, - сказала сестра с осуждением. - Зря вы его так разволновали. Он заговариваться стал. Он, если волнуется, то заговаривается. Восемьдесят четыре года человеку, не надо его волновать.

- Вот именно, - сказал старик.