Записки гробокопателя   ::   Каледин Сергей

Петр Иванович удивился, с какой легкостью этот толстый и соплявка эта стали называть его на "ты" и "Васиным". Главное, почему-то не было обидно. Уж больно Пашка вежливо слова произносил. По-иностранному как-то, а у пигалицы вообще смешно получалось. Петр Иванович положил на противень еще одну ногу.

- Всё. И чтоб без претензиев. У тебя родители не миллионеры. Машину взяли, квартиру купили, а ты еще дерешь, как потерпевший. Ясно?

- Спагеттей побольше, пожалуйста, - твердил свое Пашка. - Если в шкафу не имеется, у нас есть резерв. Мама, где у нас резерв?

- Не трог мать! - Петр Иванович укоризненно покачал головой, но полпачки макарон все же дозасунул в кипящую кастрюлю. - Всё.

Но Пашка продолжал нависать над кастрюлей.

- Я смолоду тоже здоров был жрать, - сказал Петр Иванович, помешивая макароны. - В войну пацаном наголодался... У нас в деревне немцы стояли. Охотиться любили. А зайцев, несмотря, почему-то не ели. Повар у них Макс в нашей избе поселился. Сварит ведро супа перлового и на помойку волочит солдаты, мол, с зайчатиной жрать отказываются. А мне мигнет. А вместо, чем на землю, мне в кастрюлю перельет. Потом узнали - за Можай Макса загнали.

- Зачем?

- За суп. За то, что меня с матерью тишком подкармливал. Не положено. А вообще у нас немцы были люди, как люди. Матушка моя, если б грамотная была, ушла бы с ними. У нас много с немцами ушло...

- Врешь! - крикнул Пашка.

- Рад бы, Павел, поднаврать малку, только это голая правда.