Записки гробокопателя   ::   Каледин Сергей

- Павел, немедленно извинись перед Петром Ивановичем! - взвизгнула Алка.

- Да ладно, Аллочка. Мне бы сказали, я бы тоже не поверил. Было, куда денешься. Люди как люди. А вот ваших они, несмотря, передушили сто миллионов.

- Десять...

- Какая разница, где десять, там и сто. Вот как это понять, не знаю... И, чтобы перебить тему, сказал Пашке: - У тебя вон синячина под глазом. Только тройным одеколоном. Слушай лес, что дубрава говорит...

Петр Иванович вскрыл банку, выложил кильки на тарелку, посыпал лучком.

- Васин, - сказал Павел, озабоченно наблюдавший за действиями гостя. Голову у рыбы сними и хвост сними - так кушать нельзя.

- Иди-ка ты, Павел, лучше стол накрой, - отправил его Петр Иванович. - И туда и сюда - один не управлюсь.

Водка, вынутая из морозильника, текла медленно и тягуче, как жидкий кисель. Пока выпивали и закусывали, Пашка умял две куриные ноги и сейчас приноравливался к недоеденной отцовой. Наконец, выбрав удачный момент, сдернул с отцовой тарелки недоедок. Мишка в это время отвлекся на телевизор, где арабам собирались передавать Голанские высоты. Не отрываясь от экрана, он ткнул вилкой в пустую тарелку, близоруко склонился над ней и заорал:

- Пашка, сволочь, верни отцу мясо!

Петр Иванович уступил хозяину свою неначатую еще ногу.

- Кильку без водки не есть! - скомандовал он, заметив, как Павел, умявший курей, нацелился на кильку. - Не положено.

- Васин, - робко сказала Мири, - а можно мне кильку без водки?

- Возьми, - разрешил Васин.