Жестокость   ::   Нилин Павел

И опять рядом с нами на взгорье шелестят вершинами высоченныекедры. И тотчас же мы замечаем множество красивых, похожих издалека на голубей птиц. Однако они мельче голубей, и полет у них не голубиный, а какой-то суетливый. Они то взлетают над кедрами, то как бы ныряют в мохнатую темную зелень.

- Ух, подлюги! - кричит Коля Соловьев. - Ух, подлюги поганые! - И, придерживая серого жеребца, грозит птицам нагайкой. - Вы глядите, что делают, твари! Это ж кедровки!..

Венька спрыгивает с лошади.

- Правильно, это кедровки. Они сейчас тут облупят все шишки...

- Да вот в том-то и дело, что не все, - говорит Коля. - Они ведь как делают, гады! Они только сверху затронут шишки, полущат, полущат и бросят. И куда уж она тогда годится? Ух, подлюги, подлюги!..

Коля расстраивается так, будто кедры эти принадлежат лично ему, будто кедровки налетели на его собственный сад и вот теперь он просто не знает, что делать.

И Венька сочувственно качает головой.

А я тоже, как они, спрыгнув с седла, разминаю ноги, и мне тоже жаль шишек. Хотя, быть может, мы больше никогда в жизни не попадем в эти места и не попробуем этих кедровых орехов.

- Эх, вырубить бы колотень! - неотрывно смотрит на кедры Коля. - Можно было бы насшибать шишек. Вы глядите, уж много спелых. А то, слушай, Вениамин, может, я залезу сейчас на минутку, а? На одну минутку. Сшибу хоть десятка три на дорогу...

- Некогда, - говорит Венька. И заметно колеблется.

- А то я залезу? - опять предлагает Коля. - Тут же одна минутка...