JК
Загнанный зверь :: Миллар Маргарет
Страница: 183 из 184Там была дюжина лиц, они кружились, сменяя друг друга: Эвелин, Дуглас и Блэкшир, Верна, Терола и ее отец, мисс Хадсон и Харли Мур, администратор и маленький старик лифтер, – все они кружились, как чертово колесо, и, проплывая, шевелили губами и выкрикивали слова: "Что с тобой, крошка, ты с ума спятила?", "Ты всегда сочиняла умопомрачительные сказки", "Как жаль, что у нас нет такой девочки, как Эвелин", "Нельзя сшить шелковый кошелек из свиного уха", "Почему ты неможешь быть такой, как Эвелин?"
Голоса заглохли в тишине, чертово колесо из лиц остановилось, и в зеркале остался только один образ. Это было ее собственное лицо; губы, которые шевелились, были ее собственные, а слова, срывавшиеся с них, произносились ее собственным голосом: "Помоги мне, Господи".
Память стальными шипами вонзилась в ее мозг. Она вспоминала бары, телефонные кабины, бег по незнакомым улицам. Вспомнила Теролу, его странно неправдоподобный вид, перед тем как он умер, чуяла запах убежавшего кофе. Вспомнила, как брала ассигнации из своей собственной пачки, а потом думала, что их украли. Вспомнила кота в аллее, лучи ночного воздуха, вкус дождя, молодого человека, который смеялся тому, что она непромокаемая...
– Отдайте мне нож, Элен.
В зеркало она увидела, как Блэкшир приближается к ней, медленно и осторожно, точно охотник к затравленному зверю.
– Все в порядке, Элен. Не надо волноваться. Все будет хорошо.
Помолчав, он снова заговорил низким голосом, в котором звучали убедительные нотки, о врачах, больницах, отдыхе, лечении и о будущем. Вечно он о будущем, как будто это что-то определенное и осязаемое, розовое и круглое, как яблоко.
Она пристально посмотрела в хрустальный шар зеркала и увидела свое будущее: отравленные воспоминаниями ночи и разъедаемые желанием дни.
– Это только вопрос времени, Элен. Вы скоро поправитесь.
– Стойте, где стоите, – сказала она. – Вы лжете.
Голоса заглохли в тишине, чертово колесо из лиц остановилось, и в зеркале остался только один образ. Это было ее собственное лицо; губы, которые шевелились, были ее собственные, а слова, срывавшиеся с них, произносились ее собственным голосом: "Помоги мне, Господи".
Память стальными шипами вонзилась в ее мозг. Она вспоминала бары, телефонные кабины, бег по незнакомым улицам. Вспомнила Теролу, его странно неправдоподобный вид, перед тем как он умер, чуяла запах убежавшего кофе. Вспомнила, как брала ассигнации из своей собственной пачки, а потом думала, что их украли. Вспомнила кота в аллее, лучи ночного воздуха, вкус дождя, молодого человека, который смеялся тому, что она непромокаемая...
– Отдайте мне нож, Элен.
В зеркало она увидела, как Блэкшир приближается к ней, медленно и осторожно, точно охотник к затравленному зверю.
– Все в порядке, Элен. Не надо волноваться. Все будет хорошо.
Помолчав, он снова заговорил низким голосом, в котором звучали убедительные нотки, о врачах, больницах, отдыхе, лечении и о будущем. Вечно он о будущем, как будто это что-то определенное и осязаемое, розовое и круглое, как яблоко.
Она пристально посмотрела в хрустальный шар зеркала и увидела свое будущее: отравленные воспоминаниями ночи и разъедаемые желанием дни.
– Это только вопрос времени, Элен. Вы скоро поправитесь.
– Стойте, где стоите, – сказала она. – Вы лжете.