Одиссея (пер. В. В. Вересаева)   ::   Гомер

Вот что: омывшись и чистой одеждою тело облекши,

Вместе с служанками в верхний покой поднимись и молитву

Там сотвори пред Афиной, рожденною Зевсом владыкой.

Сына тебе и от смерти самой сохранить она сможет.

Но старика не печаль ты печального. Вовсе не так уж,

Думаю я, ненавистны блаженным бессмертным потомки

Аркезиада. Из них кто-нибудь еще будет владельцем

Дома с высокою кровлей и тучных полей отдаленных».

Так ей сказав, успокоила скорбь и в глазах ей сдержала

Слезы. Омывшись и чистой одеждою тело облекши,

Вместе с служанками в верхний покой поднялась Пенелопа

И, ячменю положивши в корзинку, взмолилась к Афине:

«Неодолимая дочь Эгиоха Зевеса, внемли мне!

Если когда-либо в доме своем Одиссей многоумный

Тучные бедра коров иль овец сожигал пред тобою,

Вспомни об этом теперь, и милого сына спаси мне,

И отклони от него женихов злоумышленных козни!»

Кончивши, клик издала. И богиня услышала просьбу.

А женихи в это время шумели в тенистом чертоге.

Так не один говорил из юношей этих надменных:

«Свадьбу нам, верно, готовит желанная многим царица!

Мысли же нет у нее, что готовится смерть ее сыну!»

Так не один говорил — и не знал, что готовится вскоре

Им же самим. Обратился ко всем Антиной и воскликнул:

«Что вы, с ума посходили? Заносчивой всяческой речи

Остерегайтесь, чтоб кто вон туда, вовнутрь, не донес бы!

Встанемте в полном молчаньи, отправимся в путь и исполним

Дело, которое по сердцу всем вам сегодня пришлося».