Бедные люди   ::   Достоевский Федор Михайлович

На душе ни с того ни с сего

такой праздник был; весело было! За бумаги принялся рачительно - да что

вышло-то потом из этого! Уж потом только как осмотрелся, так все стало

по-прежнему - и серенько и темненько. Все те же чернильные пятна, все те же

столы и бумаги, да и я все такой же; так, каким был, совершенно таким же и

остался, - так чего уж тут было на Пегасе-то ездить? Да из чего это вышло-то

все? Что солнышко проглянуло да небо полазоревело! от этого, что ли? Да и

что за ароматы такие, когда на нашем дворе под окнами и чему-чему не

случается быть! Знать, это мне все сдуру так показалось. А ведь случается же

иногда заблудиться так человеку в собственных чувствах своих да занести

околесную. Это ни от чего иного происходит, как от излишней, глупой

горячности сердца. Домой-то я не пришел, а приплелся; ни с того ни с сего

голова у меня разболелась; уж это, знать, все одно к одному. (В спину, что

ли, надуло мне.) Я весне-то обрадовался, дурак дураком, да в холодной шинели

пошел. И в чувствах-то вы моих ошиблись, родная моя! Излияние-то их

совершенно в другую сторону приняли. Отеческая приязнь одушевляла меня,

единственно чистая отеческая приязнь, Варвара Алексеевна; ибо я занимаю у

вас место отца родного, по горькому сиротству вашему; говорю это от души, от

чистого сердца, по-родственному. Уж как бы там ни было, а я вам хоть дальний

родной, хоть по пословице, и седьмая вода на киселе, а все-таки родственник,

и теперь ближайший родственник и покровитель; ибо там, где вы ближе всего

имели право искать покровительства и защиты, нашли вы предательство и обиду.