Страница:
31 из 184
Явилась она со слезами на глазах, говорила, что принимает в нас большое
участие; соболезновала о нашей потере, о нашем бедственном положении,
прибавила, что батюшка был сам виноват: что он не по силам жил, далеко
забирался и что уж слишком на свои силы надеялся. Обнаружила желание сойтись
с нами короче, предложила забыть обоюдные неприятности; а когда матушка
объявила, что никогда не чувствовала к ней неприязни, то она прослезилась,
повела матушку в церковь и заказала панихиду по голубчике (так она
выразилась о батюшке). После этого она торжественно помирилась с матушкой.
После долгих вступлений и предуведомлений Анна Федоровна, изобразив в
ярких красках наше бедственное положение, сиротство, безнадежность,
беспомощность, пригласила нас, как она сама выразилась, у ней приютиться.
Матушка благодарила, но долго не решалась; но так как делать было нечего и
иначе распорядиться никак нельзя, то и объявила наконец Анне Федоровне, что
ее предложение мы принимаем с благодарностию. Как теперь помню утро, в
которое мы перебирались с Петербургской стороны на Васильевский остров. Утро
было осеннее, ясное, сухое, морозное. Матушка плакала; мне было ужасно
грустно; грудь у меня разрывалась, душу томило от какой-то неизъясыимой,
страшной тоски... Тяжкое было время.
II
.....................
Сначала, покамест еще мы, то есть я и матушка, не обжились на нашем
новоселье, нам обеим было как-то жутко, дико у Анны Федоровны. Анна
Федоровна жила в собственном доме, в Шестой линии. В доме всего было пять
чистых комнат.
|< Пред. 29 30 31 32 33 След. >|