Белое и черное   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

У нас, когда лебеду всю съели, взялись за клевер. Головки сушили, мяли и хлеб пекли. А потом на липовые листья перешли. Бывало, принесу два мешка, а из них две буханки всего-то получается. А ежи вкусные, жирные. Грачи – вонючие, худые, одни кости. Суп из них варили. Ты лопухи ела?

– Нет, листья липы очень люблю и луговые хлебники.

– Попробуй. Как лопух на цветок стебель отростит, так сламывай его и жуй. На вкус – капустная кочерыжка, только сочнее. Руки и язык от него коричневыми становятся. Мама говорит – много в нем дубильных веществ.

– Желудки укрепляли, – засмеялась я.

– А раз чуть не погиб по случайности. Хлеб мы возили в государство. Видела, какие бывают хранилища?

– У нас на станции их три. Самые высокие строения во всем районе.

– Значит представляешь. Так вот, привезли мы просо. И по половине мешка по трапу несем наверх. Идем гуськом. На самом верху я оступился и упал в хранилище вместе с мешком, и как с горки качусь вниз. Просо-то скользкое! Плыву внутри амбара все ниже и ниже, остановиться не могу. Со всех сторон на меня зерно сыпется. Начал тонуть. Ребята испугались, стали пустые мешки кидать в амбар, дорогу наверх выстилать. Еле выбрался.

– У нас двое ребят заигрались в силосной яме, а когда началась загрузка, они не смогли вылезти из-под силоса. Вечером родители хватились, да поздно, – закончила я свой рассказ на печальной ноте.

Грустить не хотелось, и я сменила тему.

– Праздники у вас бывали?

– Конечно. Пасха. Яйца с пригорка катали.