Лестница надежд   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

С привычными угрозами тенью пробрела учительница химии, как всегда опаздывающая на урок.

– Великолепный вид! Отродясь не видывала такого! Приятно лицезреть выпускников! Ладно бы эта нелепость происходила с малышами, но вы? Следующий раз подобная выходка обойдется вам снижением отметки по поведению. Попадетесь…мне на удочку! и т.д., и т.п., – шуршала она, растягивая в ухмылке тонкие ярко накрашенные губы.

Ее слова не произвели разлад в моей голове, упреки не достигли сердца, не породили смутного беспокойства и угрызения совести, как всякие мысли не имеющие прочного основания.

– Понапрасну сердитесь. Наше поведение не наглое тщеславие, своеволие или бесстыдство, не грубость и дерзость, а сущая безделица. Не причем здесь дурные наклонности, – возражала я ей с неуемной, неуместной горячностью.

– Замучил ваш негуманный трагический предельно откровенный реализм, он вреден в больших дозах и убивает оптимизм. Нам гораздо больше нравится открытый веселый и прямой разговор, здравый смысл, правдивые, но спокойные замечания, – в поддержку мне забурчал Эдик.

«Здорово, что учитель физкультуры не удостоил нас своим визитом, и поэтому не сказал ничего оскорбительного или несправедливого», – подумала я.

Появился мой отец. Молча обошел нас своей спокойной строгой походкой, а потом спросил с усмешкой:

– Протестуете?

– Нет, с детством прощаемся, – ответили мы дружно.

– Не все же покидают школу?

– Остальные провожают, – засмеялся Эдик.