Садовник   ::   Могилевцев Сергей

И сколько бы ни жилимы на грешной, и любящей, и ненавидящей подчас Земле, лучше этого, порой жестокого, но, несмотря ни на что, прекрасного мира, придумать будет нельзя. Что бы ни говорили нам космические миссионеры. Какие бы мысли они нам не внушали.

И я пошел дальше. Сквозь поля необозримые, под неумолчные песни цикад (иль иной живности, поля эти населяющей).

Спеют на полях тучные колосья хлебов. До самого горизонта раскинулись плантации ягод, с клубникой схожих. Не жнет и не пашет никто здесь. Налетают тучи стрекоз, и уносят ягодный урожай в хранилища, невидимые отсюда. Наползают полчища муравьев, и пшеница с необозримых полей переносится в башни высоких элеваторов, одиноко стоящих вдоль длинной дороги моей. И я пошел. И я иду. Я иду через пустыни и степи, озера и реки, через леса и болота, которые вместились в небольшой участок Садовника неизвестно как и неизвестно почему. Неразгаданное нами силовое поле растягивает пространство, творит чудеса со временем? — Быть может и так. Все может быть в этих десяти гектарах теплиц, парников и садов, окруженных непроницаемой для нас защитой. И выходили из чащи лесов хищные звери, и я держался за гривы свирепых львов, а тигры, как ручные котята, играли со мною в известные только им одним игры.

Птицы садились на мое плечо, приносили в клювах спелые лесные плоды и пели свои немудреные птичьи песни. Деревья склоняли ветви, защищая меня от дождя и палящего солнца, а я все шел и шел, и не было этому конца.