JК
Дорога в жизнь (Дорога в жизнь - 1) :: Вигдорова Фрида Абрамовна
Страница: 255 из 459Вот тут и смотри, понимают люди или не понимают. Рабочий вступился, а сила - на стороне фашистов.
- Слушай, - говорит Гансу Коробочкин и снова скидывает трусы, поплывем на тот берег, а? Кто скорее. Поплывем?
На этот раз Ганс обходится без переводчика - почти умоляющая физиономия Коробочкина, движения его крепких смуглых рук достаточно выразительны. Ганс быстро, несколько раз кряду кивает и, не раздумывая, бросается в воду. Следом за ним - Коробочкин.
Мы молча смотрим. Коробочкин - лучший наш пловец, с ним никто из ребят не может тягаться. Ганс плавает неплохо, очень неплохо, но где ему равняться с Коробочкиным!
Однако они плывут голова в голову и достигают того берега одновременно. Ганс очень доволен. Он размахивает руками, качает головой, смеется: переводчик остался на этом берегу, а Гансу не терпится что-то объяснить своему сопернику.
Мы попрежнему молчим и смотрим на них.
- Молодец Коробок, сообразил! - одобрительно произносит Подсолнушкин.
37. НЕТ ДРУЖКА
Я знал: вор в один день честен не станет. Чтобы стать честным не ради другого человека, которого любишь, не по чувству долга, а для себя, по собственной душевной потребности, нужны годы. Я помнил себя. Я никогда ничего не брал в колонии, потому что любил Антона Семеновича и огорчить его для меня было все равно, что ударить самого себя. Но опустошить чужую бахчу или "занять" молока в чужом погребе я мог без малейших угрызений совести.
- Слушай, - говорит Гансу Коробочкин и снова скидывает трусы, поплывем на тот берег, а? Кто скорее. Поплывем?
На этот раз Ганс обходится без переводчика - почти умоляющая физиономия Коробочкина, движения его крепких смуглых рук достаточно выразительны. Ганс быстро, несколько раз кряду кивает и, не раздумывая, бросается в воду. Следом за ним - Коробочкин.
Мы молча смотрим. Коробочкин - лучший наш пловец, с ним никто из ребят не может тягаться. Ганс плавает неплохо, очень неплохо, но где ему равняться с Коробочкиным!
Однако они плывут голова в голову и достигают того берега одновременно. Ганс очень доволен. Он размахивает руками, качает головой, смеется: переводчик остался на этом берегу, а Гансу не терпится что-то объяснить своему сопернику.
Мы попрежнему молчим и смотрим на них.
- Молодец Коробок, сообразил! - одобрительно произносит Подсолнушкин.
37. НЕТ ДРУЖКА
Я знал: вор в один день честен не станет. Чтобы стать честным не ради другого человека, которого любишь, не по чувству долга, а для себя, по собственной душевной потребности, нужны годы. Я помнил себя. Я никогда ничего не брал в колонии, потому что любил Антона Семеновича и огорчить его для меня было все равно, что ударить самого себя. Но опустошить чужую бахчу или "занять" молока в чужом погребе я мог без малейших угрызений совести.