JК
Маленькие Боги (перевод V.Galdikiene) :: Pratchett Terry David john
Страница: 43 из 354Это делало разговор много проще во время келейных встреч и невозможным вне их. С этой проблемой сталкивались все начинающие заговорщики в течение всей истории: как сохранить скрытность, не доверив возможно неблагонадежному товарищу сведений, которые, будучи донесены, отзовутся прикосновением раскаленного жала вины?
Бисеринки пота, рассыпавшиеся, несмотря на теплый бриз, по челу Драны, свидетельствовали, что и его агония проходила ту же траекторию. Но не доказывали этого. А у Фрайята выживание уже вошло в привычку. Он нервно затрещал костяшками.
– Святая война, – сказал он. Это было достаточно безопасно. В предложении не содержалось никаких словесных намеков на дальнейшие планы Фрайята. Он не сказал: «О боже, только не эта проклятая святая война, или этот человек – сумасшедший? Какой-то идиот-миссионер позволил себя убить, какой-то человек написал какую-то галиматью о форме мира, и из-за этого мы должны воевать?»
Если его хорошенько прижмут, и даже растянут и разобьют, он всегда сможет утверждать, что это означало: «Наконец! Это блестящая возможность доблестно погибнуть во славу Ома, единственного истинного Бога, который Растопчет Неправедных Железными Копытами!». Погоды это не сделает: свидетельские показания ничего не меняют для попавших на нижние уровни, где обвинение приобретает силу доказательства, но это может, наконец, оставить у одного-двух инквизиторов ощущение, что они могли и не быть правы.
Бисеринки пота, рассыпавшиеся, несмотря на теплый бриз, по челу Драны, свидетельствовали, что и его агония проходила ту же траекторию. Но не доказывали этого. А у Фрайята выживание уже вошло в привычку. Он нервно затрещал костяшками.
– Святая война, – сказал он. Это было достаточно безопасно. В предложении не содержалось никаких словесных намеков на дальнейшие планы Фрайята. Он не сказал: «О боже, только не эта проклятая святая война, или этот человек – сумасшедший? Какой-то идиот-миссионер позволил себя убить, какой-то человек написал какую-то галиматью о форме мира, и из-за этого мы должны воевать?»
Если его хорошенько прижмут, и даже растянут и разобьют, он всегда сможет утверждать, что это означало: «Наконец! Это блестящая возможность доблестно погибнуть во славу Ома, единственного истинного Бога, который Растопчет Неправедных Железными Копытами!». Погоды это не сделает: свидетельские показания ничего не меняют для попавших на нижние уровни, где обвинение приобретает силу доказательства, но это может, наконец, оставить у одного-двух инквизиторов ощущение, что они могли и не быть правы.