Страница:
397 из 409
Нагрудник затрясся, как будто годами сдерживаемый смех вырвался наружу, извергаясь как лава из вулкана. Он повернулся лицом к сидящим советникам и смеялся без остановки до тех пор, пока не полились слезы.
Смеялся над тем, как они встали, сконфуженные и с чувством оскорбленного достоинства.
Смеялся над подчеркнуто неподвижным выражением лица Патриция.
Смеялся над миром и спасением душ.
Смеялся и смеялся, смеялся без остановки до тех пор, пока не полились слезы.
Валет вытянулся как журавль, чтобы достать до уха Двоеточия.
– Я говорил вам, – прошипел он. – Я говорил вам, что они никогда не смирятся с этим. Я знал, что доска для дартса оттолкнет нам удачу. Вы их всех расстроили.
Дорогая Мамочка и Папа! – писал Морковка. – Вы ни за что не поверите, но я, пробыв в Дозоре лишь несколько недель, уже стал Констеблем. Капитан Бодряк сказал, что Патриций лично сказал ему, что я должен стать констеблем, а также он надеется, что у меня будет долгая и успешная карьера в Дозоре, и он будет следить за мной с особым интересом. Мое жалованье увеличилось на десять долларов и еще у нас есть специальная премия в двадцать долларов, которую капитан Бодряк платит из своего собственного кармана, как сказал сержант Двоеточие. Вы найдете деньги, приложенные к письму. Я собрал немного, потому что навещал Тростинку, а миссис Пальма сказала, что все девушки будут следить за моей карьерой с Огромным интересом, и я могу прийти на обед после ночного дежурства.
|< Пред. 395 396 397 398 399 След. >|