Хмельницкий (Книга первая)   ::   Ле Иван

Напрасно я отпустила тебя сегодня с отцом в Чигирин...

- Но мама, вы ведь обещали... Может, я должен поймать Мартынка, чтобы его тоже посадили на кол вместе с кобзарем...

- Что ты говоришь, сынок, успокойся. Мартынко хороший мальчик, я знаю его маму. Ее тоже преследовали за связь с Наливайко, но она не раскаивается; сын ее стал поводырем у кобзарей, а муж... Ее Семен вместе с другими казаками ушел за Путивль, к русским, к Болотникову.

- И Наливайко там, мамуся?

Матрена прижала голову сына к своей груди и тихо промолвила:

- Наливайко, Зинько, давно уже нет в живых. Вот это был казак... богатырь! Он боролся с панами католиками и с польской Короной за свободу для нашего православного народа. Он хотел, чтобы чигиринцы, черкассцы, переяславцы и звенигородцы сами, без польской Короны, управляли своей землей, чтобы объединились с русским, одной с нами веры, народом. Он боролся за то, чтобы каждый обрабатывал землю для своей семьи, для своих людей, а не для воевод-католиков, коронных войск и шляхты. Вот каким был Северин Наливайко!.. В медном быке сожгли его шляхтичи и католики...

- Так они, эти слепцы, наверное, защищаясь, убили полковника, который хотел засадить их в острог за то, что пели думу о Наливайко?

- Ну конечно, мой славный сынок. Тот полковник набросился на них, а кобзарь, может быть, хотел отомстить...

- За что, мама? - поторопился мальчик.

Матрена даже смутилась, почувствовав, что обмолвилась.