Одиссея (пер. В. В. Вересаева)   ::   Гомер

Побираясь по людям, желаешь

Лучше ты свой ненасытный желудок кормить подаяньем!»

Так, ему отвечая, сказал Одиссей многоумный:

«Если б с тобой, Евримах, состязаться пришлось мне в работе

В дни весенней поры, когда они длинны бывают,

На сенокосе, и нам по косе б, изогнутой красиво,

Дали обоим, чтоб мы за работу взялись и, не евши,

С ранней зари дотемна траву луговую косили;

Если бы также пахать на волах нам с тобою пришлося, —

Огненно-рыжих, больших, на траве откормившихся сочной,

Равных годами и силой, — и силой немалою; если б

Четырехгийный участок нам дали с податливой почвой,

Ты бы увидел, плохую ль гоню борозду я на пашне;

Если б войну где-нибудь хоть сегодня затеял Кронион,

Если бы щит я при этом имел, два копья заостренных,

Также и шлем целомедный, к вискам прилегающий плотно, —

В первых рядах ты меня тогда бы в сраженьи увидел

И попрекать бы не стал ненасытностью жадной желудка,

Но человек ты надменный, и дух у тебя неприветлив.

Ты потому лишь себя почитаешь великим и сильным,

Что меж ничтожных и малых людей свое время проводишь.

Если б пришел Одиссей, если б он на Итаку вернулся,

Эта бы дверь, хоть и очень она широка, показалась

Узкой тебе, неоглядно бегущему вон из прихожей!»

Так он ответил. Сильнее еще Евримах разъярился,

Грозно взглянул на него и слова окрыленные молвил:

«Скоро, несчастный, с тобой я расправлюсь за дерзкие речи!

Ты среди многих мужей их ведешь, никакого не зная

Страха! Вино ль тебе помутило рассудок? Всегда ли

Ум такой у тебя, что на ветер слова ты бросаешь?

Иль вне себя ты, что верх одержал над бродягою Иром?»

Так закричав, он скамейку схватил. Одиссей испугался.

Быстро у самых колен дулихийца он сел Амфинома.

Весь пришелся удар виночерпию в правую руку.