Одиссея (пер. В. В. Вересаева)   ::   Гомер

Вот что: спустись-ка ты вниз и ко мне возвращайся обратно!

Если б другая какая из женщин моих прибежала

С вестью такою ко мне и меня бы от сна разбудила,

Я бы ее отругала и тотчас велела убраться

Снова в обеденный зал. Тебя твоя старость спасает!»

Ей в ответ Евриклея кормилица так возразила:

«Я над тобой не смеюсь, дорогое дитя мое, — вправду

Здесь Одиссей, и домой он вернулся, как я утверждаю, —

Тот чужеземец, которого все так бесчестили в доме.

Сын твой давно уже знал, что домой Одиссей воротился,

Но осторожно держал намеренья все его в тайне,

Чтобы надменным мужам он мог отомстить за насилья».

Радость взяла Пенелопу. С постели она соскочила,

Сбросила с век своих сон, горячо обняла Евриклею

И, с окрыленными к ней обращаясь словами, вскричала:

«Милая мамушка, ну расскажи же мне полную правду!

Если он вправду домой воротился, как ты уверяешь, —

Как на лишенных стыда женихов, один против многих,

Руки он мог наложить? Их всегда здесь толпится так много!»

Ей в ответ Евриклея кормилица так возразила:

«Я не видала, никто не сказал мне, я только слыхала

Стоны мужей, убиваемых им. В глубине наших комнат

В страхе сидели мы все за закрытою дверью, покуда

Сын твой из девичьих комнат в обеденный зал нас не вызвал:

Нас Одиссей приказал из комнат позвать Телемаху.

В зале я Одиссея нашла средь поверженных трупов.