JК
Если однажды зимней ночью путник :: Кальвино Итало
Страница: 110 из 294Сегодня мне приснилось, будто я в отчем доме, зашел в курятник и что-то там ищу, ищу — в лукошке, куда несушки откладывают яйца; и что же я нашел? Книгу, одну из книг, которую читал в детстве, массовая серия, все страницы истрепаны, черно-белые картинки разрисованы мною цветными карандашами... Знаете? Мальчишкой я прятался в курятнике, чтобы всласть начитаться...
Ты принимаешься объяснять цель своего прихода. Он сразу понимает, что к чему, даже не дав тебе договорить:
— Значит, и вы... и вы... перепутанные страницы; еще бы, прекрасно знаем, есть начало, но нет продолжения; весь тираж вверх тормашками; вы что-нибудь в этом понимаете? Мы, дорогой мой, ровным счетом ничего.
В руках у него стопка корректуры. Он бережно кладет ее, словно малейшая встряска способна нарушить стройные ряды типографских знаков.
— Издательство, дорогой мой, — очень хрупкий организм. Достаточно мельчайшему винтику сдвинуться с места — пойдет такой тарарам, что бездна разверзнется у вас под ногами. Знаете, при одной мысли об этом у меня начинает кружиться голова, — и он закрывает глаза ладонями, как будто его преследует видение миллиардов страниц, строк, слов, кружащихся в стремительном водовороте.
— Ну что вы, что вы, господин Каведанья, не стоит принимать это так близко к сердцу! — Теперь уже тебе приходится его успокаивать. — Просто мне как читателю интересно узнать... Впрочем, если вы не можете ничего сказать...
— Охотно поделюсь с вами тем, что знаю сам, — отвечает редактор. — Значит, так.
Ты принимаешься объяснять цель своего прихода. Он сразу понимает, что к чему, даже не дав тебе договорить:
— Значит, и вы... и вы... перепутанные страницы; еще бы, прекрасно знаем, есть начало, но нет продолжения; весь тираж вверх тормашками; вы что-нибудь в этом понимаете? Мы, дорогой мой, ровным счетом ничего.
В руках у него стопка корректуры. Он бережно кладет ее, словно малейшая встряска способна нарушить стройные ряды типографских знаков.
— Издательство, дорогой мой, — очень хрупкий организм. Достаточно мельчайшему винтику сдвинуться с места — пойдет такой тарарам, что бездна разверзнется у вас под ногами. Знаете, при одной мысли об этом у меня начинает кружиться голова, — и он закрывает глаза ладонями, как будто его преследует видение миллиардов страниц, строк, слов, кружащихся в стремительном водовороте.
— Ну что вы, что вы, господин Каведанья, не стоит принимать это так близко к сердцу! — Теперь уже тебе приходится его успокаивать. — Просто мне как читателю интересно узнать... Впрочем, если вы не можете ничего сказать...
— Охотно поделюсь с вами тем, что знаю сам, — отвечает редактор. — Значит, так.