Покуда я тебя не обрету   ::   Ирвинг Джон

Джек заметил неудачную татуировку, где ноты наезжали друг на друга, на папином левом бедре (мама думала, это работа Тихоокеанца Билла, "ошибка на стадии проектирования", как это называл Татуоле); мельком кинул взгляд на татуировку, опоясывающую папин правый бицепс — половину все равно не видно, Китаец (а может, снова Тихоокеанец Билл) тоже не слишком хорошо подумал. А вот и фрагмент гимна "Приди ко мне, дыхание Господне", и ноты, и слова, на левой икре — воистину, красота, как и говорил Татуоле. Работа то ли Чарли Сноу, то ли Матросика Джерри.

Любимый папин пасхальный гимн — "Христос Господь воскрес сегодня" — с точки зрения Джека располагался вверх ногами; но Уильям, сев на унитаз, легко его читал. Джек потому и понял, что это тот самый гимн — ноты перевернуты, и слов нет; он хорошо помнил, кто сделал отцу эту татуировку — сам лично Билл из Абердина. Как и сказала Хетер, она перекрывалась другой, где были выведены ноты вальтеровской "Wachet auf, ruft uns die Stimme"; первые ноты располагались там, где полагалось быть хору.

Отец нажал на кнопку на пульте дистанционного управления и опустил изголовье койки; кровать стала плоской, он забрался на нее и стал прыгать, как мартышка. Джек едва разбирал теперь его татуировки — какая из партитур в районе почек принадлежит перу Генделя (а татуировка — руке Татуоле; "очередная рождественская музыка", некогда сказал тот презрительно)? Все-таки Джек сумел разобрать слова "Ибо у нас родился сын", значит, это хор из "Мессии", а рядом, стало быть, ноты токкаты Видора.

Уильям все прыгал и прыгал, тем труднее было найти у него на спине затерянный в океане музыки корабль Герберта Гофмана.