В круге первом (том 2)   ::   Солженицын Александр Исаевич

Может быть, пришла все-таки пора сказать ей что-то? Он посмотрел на нее с жалостью, даже с нежностью, - а Дотти сейчас же вобрала этот взгляд, и верхняя губа ее мило вздрогнула, по-оленьи... Но что б он мог ей в трех словах сказать - и даже не при таксере, уже разочтясь? Что не надо путать отечества и правительства?.. Что такое надчеловеческое оружие преступно допускать в руки шального режима? Что нашей стране совсем не надобно военной мощи - и вот тогда мы только и будем жить? Этого почти никто не поймет среди власти. Не поймут академики! особенно те, кто сами кропают эту бомбочку. Что же способна понять разряженная и жадная к вещам жена дипломата? Еще он сам себе напомнил эту неуклюжую манеру Дотти - разрушить все настроение задушевного разговора каким-нибудь неуместным, неверным, грубым замечанием. Нет у нее тонкости, никогда не было - и как же человеку узнать о том, чего никогда у него не было?.. В лифте он не смотрел ей в лицо. Ничего не сказал на площадке. Открыл одним ключом, вставил поворачивать английский, естественно отступил пропустить ее вперед [160] - а пропускал-то в капкан! - но, может, лучше, что ее первую? она ничего не теряет, а он увидит и... - нет, не побежит, но пять секунд лишних будет думать!.. Дотти вошла, зажгла свет. Никто не кинулся. Не висело чужих шинелей. Не было чужих небрежных следов на полу. Впрочем, это еще ничего не доказывало. Еще все комнаты надо осмотреть. Но уже сердце верило, что нет никого! Сейчас - на засов, на другой засов! И ни за что не открывать! - спят, нету... Распахивалась теплая безопасность. И соучастницей безопасности и радости была Дотти. Он благодарно помог ей снять пальто.