Жаркий июль   ::   Самбук Ростислав Феодосьевич

Я никогда не думал, что компания из девяти человек может съесть столько мяса, но осилили — к вечеру подмели все и ехали назад разморённые воздухом и сытой едой: я даже на минутку задремал, приткнувшись щекой к спинке заднего сиденья; по-моему, Толя, рассказывавший какую-то длинную уголовную историю, не заметил этой моей невоспитанности или сделал вид, что не заметил, — не обиделся, и мы ещё засветло в чудесном настроении вернулись в город.

Мы с Толей договорились встретиться в понедельник в девять, но в назначенное время я не застал Крушельницкого в кабинете. Ждать пришлось с полчаса. Толя был аккуратным человеком, и я понял, что случилось какое-то происшествие.

Действительно, Крушельницкий пришёл взволнованный, даже не просто взволнованный, а возбуждённый, похлопал меня по плечу вместо приветствия и сказал:

— Кажется, капитан Хаблак, наши пути пересеклись, и нам вместе придётся ловить Пашкевича.

Я пожал плечами: будто задержание бандита и убийцы не наше общее, а моё личное дело…

— Этот негодяй объявился у нас, — объяснил Крушельницкий, — по-моему, объявился и успел уже напакостить. Сейчас придут потерпевшие, мы покажем им фотографию нахала — так ты окрестил его?

— Можешь объяснить, наконец, что случилось?

— Могу.

Толя сел прямо на стол и рассказал, что случилось вчера в городе, когда мы мчались в Карпаты.

Возле центрального универмага ещё задолго до открытия собралась толпа. У каждого свои планы, и каждому хочется попасть в магазин как можно раньше, чтобы не прозевать какой-нибудь дефицитный товар. Люди с нетерпением ждали десяти часов, и ходили разные слухи о том, что «выбросят» и что «будут давать».