Жаркий июль   ::   Самбук Ростислав Феодосьевич

Итак, две недели назад, а точнее четырнадцатого июня, здесь видели Евгена Максимовича Бабаевского или человека, снимавшего с учёта его «Волгу». Я даже знаю, кто именно видел этого человека: на справке, которая хранится в городской ГАИ, стоит подпись автоинспектора — младшего лейтенанта Павла Харченко.

Младший лейтенант предупреждён о моем посещении и, хотя сегодня ему тут нечего делать, скучает в темноватой комнате, заставленной обшарпанными столами и шкафами с картотекой и номерными знаками.

Мы здороваемся, и младший лейтенант предлагает мне самое удобное место в комнате: кресло за столом, очевидно, начальника районной автоинспекции. Я отказываюсь и примащиваюсь на стуле напротив него, не потому, что такой скромный, просто отсюда мне ближе к Харченко.

Я хочу, чтобы младший лейтенант припомнил все, что может припомнить, а для этого надо заглядывать ему в глаза, кроме того, вероятно, существует какая-то незримая связь между людьми, и я почему-то уверен: чем ближе люди друг к другу, тем легче осуществляется эта связь.

Просительно заглядываю в глаза Харченко и спрашиваю:

— Две недели назад у вас снимали с учёта белую «Волгу» номерной знак «КИФ 22-35». Помните этот случай?

Младший лейтенант хмурится и смотрит на меня насторожённо:

— У нас, знаете, каждый день… Снять с учёта, поставить… Круговорот…

Я понимаю Харченко: черт его знает, зачем это появился настырный капитан из угрозыска. Может, они что-нибудь прозевали, и самая лучшая позиция: знать не знаю и ведать не ведаю.