Жаркий июль   ::   Самбук Ростислав Феодосьевич

— Случилось непоправимое, уважаемая, — сказал он, — и надо благодарить судьбу, что все так кончилось. Но этот Олег должен быть наказан, он сбежал, и мы обязаны найти его. Назовите фамилию Олега.

— Пашкевич. Но ведь он клялся… У него трудная жизнь, все как-то не сложилось, отбывал наказание.

— Отбывал наказание? — Я почувствовал, как Иван Яковлевич весь напрягся. — Пашкевич Олег? Как отчество?

— Владимирович.

— Где вы познакомились с ним?

— Так он же наш, криворожский. В автобусе ехали вместе, разговорились. Потом ещё встретились.

— Когда познакомились?

— В начале мая.

— И сразу начали встречаться?

— Он такой симпатичный: весёлый и внимательный.

— Вы сами предложили ему переехать к вам?

Мне этот вопрос показался бестактным, должно быть, и Галина Микитовна отнеслась к нему так же, потому что немного помолчала и неохотно ответила:

— Так уж случилось.

— Вы видели документы Пашкевича?

— Да?

— Как узнали, что он освободился из колонии?

— Олег не скрывал от меня. Сказал, что ошибся, что так ошибаться можно только однажды, и у нас все ладилось…

Это слово «ладилось» вырвалось у неё, наверное, случайно, но оно лучше всего определяло характер отношений между Галиной Микитовной и Пашкевичем.

В управлении мы успели ознакомиться с протоколом опроса соседей Коцко и знали, что жизнь у неё не сложилась: прожила с первым мужем лишь несколько месяцев, и вот уже под сорок наконец улыбнулось счастье.