Сердце матери   ::   Воскресенская Зоя Ивановна

В глазах присяжных заседателей и судей трое голодных крестьян были шайкой грабителей; для помощника присяжного поверенного Ульянова это быливпавшие в нищенство крестьяне, потянувшиеся голодными руками к зерну, которое они сами взрастили, собрали и которое ссыпал в свой амбар кулак Коньяков.

Если бы можно было здесь, на суде, все это высказать! Но должность адвоката требовала строго в рамках закона разобрать виновность подсудимых и найти смягчающие их вину обстоятельства.

Горячая речь помощника адвоката Ульянова была встречена судом хмурым молчанием. Присяжные заседатели стали на защиту своего собрата Коньякова. Удалившись на совещание, они единогласно решили, что крестьяне Уждин, Зайцев и Красильников виновны - "виновны в попытке присвоить чужое добро". Барышник Коньяков в плисовых шароварах и синем кафтане с видом обиженного дитяти поглаживал бороду. "Господь видит, что виновны", - всхлипывал он.

Но убедительность речи молодого адвоката была столь велика, что крестьянам вынесли самый "мягкий" приговор, на который только был способен царский суд.

При выходе из залы Владимира Ильича нагнал присяжный поверенный Хардин.

- Поздравляю, - потряс Андрей Николаевич руку своему помощнику. Великолепная речь. Железная логика. Суд даже с требованием прокурора не посчитался, дал минимус...

- "Минимус"! - с иронией повторил Владимир Ильич. - Людей, которые погибают от голода, объявляют ворами, а настоящего вора - кулака Коньякова считают потерпевшим. Нищих лишают прав и состояния.