Тетрадь третья   ::   Цветаева Марина

А столы делал?

Я: — Для чего?

Мур: — Чтобы есть Богу, — обедать.

* * *



— Стрáнга моя, Стрáнга подсэмская!

* * *



(Фамилия хозяев — имя собаки) [147]

* * *



— Кучера всегда кокетничают.

* * *



(Позже, очевидно зимой, я — кому-то — на докладе <сверху: русск<ом>чествовании> Valéry)

— Я любуюсь на правильность своего инстинкта: недаром я не любила Valéry, оказавшегося анти-паскáльцем.

* * *



— Фохт, платя мне гонорар, [148] плакал чернильными слезами (огромная клякса на жемчужно-серое новое платье моей соседки).

* * *



Va là — je ne sais où, apporte le — je ne sais quoi.

или

Va — je ne sais où, apporte — je ne sais quoi.

— On va et on apporte — [149]

Вот, что я бы хотела сказать Valéry о творчестве.



РЫЖАЯ БУМАЖНАЯ (ПРАХ!) ЗАПИСНАЯ КНИЖКА

лета 1928 г. — Понтайяк — еле-заметные записи — относятся к 10-тым стр<аницам>этой книжки. Муру 3 г., неск<олько>месяцев

* * *



Мур — о здешней собаке:

— Она хвостом хвастается.

* * *



— Я пью ветер.

* * *



— Почему грустно? У него есть собака другая же!

* * *



— Потому что оно мокрое — хочет высушиться!

(о море)

* * *



Мои строки:

В дни, когда выли и голодали —

Ты во мне пел и цвел.

(как будто бы — Ю. З<авадский>, [150] в Р<оссии>. Но — почему?)

* * *



Мур — о Белоснежке:

— Она была солдат.

(Сейчас связь утрачена, м. б. восстановлю.)

* * *



первяк (паровичок — местного �