Соитие (Альманах эротической литературы)   ::   Армалинский Михаил

Подобно и его другим поэтико-сексуальным притязаниям:

И женщина, подруга дня

ко мнеприльнёт, дрожа, ревнуя,

не за стихи любя меня,

а за безумство поцелуя.

- Поцелуя? Ну, ну, - сказал бы на это Ухудшанский из "Золотого теленка".

Потом произошла социалистическая революция, которая поначалу попахивала и сексуальной.

В результате чего появились, например, "Эротические сонеты" Абрама Эфроса.

Михаил Лопатто писал нечто вроде:

Ты не смеялась больше, вдруг застыв

и кутаясь в накидку сиротливо.

Мы сблизились беспечно, торопливо,

о таинстве сближения забыв.

Известны эротические сборники Нины Хабиас "Стихетты" и Ивана Грузинова "Серафические подвески", изданные в 1922 году.

Процветало стихоплетство вроде "Занавешенных Картинок" М. Кузьмина, который захлебывался в собственных слюнях от бессилия высказать, что же он действительно желает. В результате появились такие словеса: "Тут Адамы без штанишек, Дальше Евы без кальсон".

Ну, а Александр Беленсон писал, например, следующее,

Вонзилась роза, нежно жаля

Уступчивость уступчивой,

и кружева не помешали

настойчивости влюбчивой.

Прекрасно чувствовавший назначение поэзии, Александр Блок говорил Георгию Иванову: "Зачем вы пишете стихи о ландшафтах и статуях? Это не дело поэта.

Поэт должен помнить и говорить об одном - о смерти и о любви".

(Армалинский приходит к аналогичному выводу, что для него существует в мире только литература и женщины, а часто и в обратном порядке.